Президент «Норникеля» Владимир Потанин нашёл выход из сложной ситуации, когда российский цветмет под санкциями, и найти на него покупателя совсем непросто. Медный завод, построенный сразу после войны, не будут даже пытаться реанимировать. Проще построить новый, но в Китае — тогда наша медь сразу станет куда более рентабельным товаром.








В начале недели Владимир Потанин дал Интерфаксу программное интервью, которое может значительно перекроить сложившиеся между государством и крупным бизнесом отношения. Потому как если позволено одному, то чего остальным то стесняться. Если вкратце и по одному моменту, ради которого, судя по всему, вся беседа и затевалась: плавить медь в Норильске накладно, а воздух чистым при этом поддерживать — и того дороже. Поэтому Медный завод, который по слухам, совсем в плачевном состоянии, модернизировать не будем. Да и как его обновлять, когда западное оборудование под санкциями, а своими руками мы только гипс посреди тундры закапывать научились. Потому просто перенесём производство в Китай, там и с экологической точки зрения лучше вопросы с отходами решают, и продавать опять-таки легче будет — на выходе то не российская медь, которая нынче под санкциями, а натурпродукт made in China. Но чтобы россиянам не обидно было отдавать целый завод по выпуску меди, в обратку мы получим технологии по производству батарей. Китай то в этом вопросе явный лидер, так что не унывайте, дорогие друзья, мы за границу только плохое и невыгодное отдаём, зато к себе пускаем самый сок, чтобы жить не тужить и процветать. Схема — идеальная. Круче только знаменитый трейдерский приём «покупай подешевле — продавай подороже». Это, конечно, очень вкратце, для тех кто хочет всю картину целиком охватить Владимир Потанин: только нестандартный ход поможет решить наши проблемы.  






Про экологию



Для начала Владимир Олегович прошёлся по нашумевшей Серной программе — экологическом проекте Норникеля, направленном на сокращение вдвое выброса диоксида серы в Норильске. 

— В октябре 2023 года мы запустили Серную программу на Надеждинском заводе, ее первую линию, которая сейчас постепенно выходит на полную мощность. Процесс запуска оказался более болезненным, чем это можно было ожидать — из-за отказа многих западных партнеров от выполнения своих обязательств. Но проект успешно осуществляется, мы достигли технических характеристик, которые закладывали, а это более 99% улавливания серы. То есть, технология физически работает в огромном промышленном масштабе… Таким образом экологические обязательства «Норильского никеля» перед государством мы выполним в соответствии с подписанным нами планом. После выхода на проектные показатели выбросы в Норильске сократятся на 45%, а это означает улавливание почти 1 млн тонн диоксида серы… При этом надо понимать, что экологические проблемы мы решили через создание довольно большого производства, которое абсолютно не окупаемо. В результате улавливания серы, производства серной кислоты и последующей ее нейтрализации мы производим много миллионов тонн гипса, которые храним в гипсохранилище. Это экологически безопасный вид отходов, но мы фактически тратим большие средства на то, чтобы закопать в землю огромные объемы гипса. Мне как бизнесмену несколько обидно бывает, когда нужно предпринимать не совсем рациональные действия, которые несут убытки. 

Мы, конечно, все переживаем за зарытые в землю деньги. Вот только план же изначально в этом и заключался, не? Или миллионы тонн гипса, которые надо прятать в яму помещать в специальное хранилище, нарисовались в последний момент, почти внезапно? Кстати, почему возник вариант с закапыванием? Вроде мировая металлургия научилась при утилизации диоксида серы получать серную кислоты  и продавать её. Отвечает старший вице-президент компании «Норникель» Сергей Дубовицкий: 

— Для Норильска подход, предусматривающий продажу серной кислоты, практически неприменим. Здесь просто некуда сбывать продукцию.Вывозить ее тоже проблематично, город очень обособлен и труднодоступен. Связь с внешним миром обеспечивают авиация и навигация: морская — через замерзающие моря Арктического бассейна, речная — по Енисею и только летом. Железнодорожного сообщения с остальной частью России нет. Конечно, мы подробно изучали возможность вывоза производимой серной кислоты. Но рынок этого продукта довольно узок, поскольку потребление в большинстве случаев интегрировано в единые цепочки с производством. Те объемы, которые мы будем производить — а это потенциально более 20% объемов международной торговли — просто не востребованы рынком. Кроме того, отсутствуют свободные мощности для хранения, перевалки и перевозки, в первую очередь по Северному морскому пути. А само по себе хранение и транспортировка такого опасного продукта как серная кислота — сложный и рискованный процесс, особенно в арктических условиях. «Норникель» является единственной компанией в мире, имеющей опыт долгосрочного производства серы из SO2. К сожалению, эта технология серьезно уступает производству серной кислоты по основному параметру — эффективности улавливания диоксида серы. Но изучив все возможности, мы поняли, что ставка на выпуск и продажу серной кислоты в наших условиях не просто экономически нерациональна. Она ставит под угрозу непрерывность наших производственных процессов. Это вынуждало искать свой путь. В результате мы создали комбинацию из двух технологий — улавливания диоксида серы в серную кислоту и ее последующую нейтрализацию на месте.

Про экономическую целесообразность



И вот запустив хоть и со скрипом Серную программу на Надеждинском заводе, владелец заводов, газет, пароходов сталкивается с необходимостью продолжать богоугодную миссию по очищению выбросов в условиях Крайнего севера — очередной промзоной, нуждавшейся в чистом воздухе стал Медный завод. И тут нежелание зарывать денежки в землю возобладало.

— Медный завод с точки зрения выбросов даже более важен для жителей Норильска, чем Надеждинский, потому что он находится ближе к городу, и мы уже давно вынуждены время от времени останавливать производство для сокращения выбросов. Но в решении этой задачи мы столкнулись с очень сильным встречным ветром. У нас уже нет доступа к западным технологиям, оборудованию, программному обеспечению. Мы очень многое перепрограммировали, задействовав отечественных поставщиков, тем не менее полностью избежать зависимости от импорта по этому проекту невозможно. Помимо этого, при реализации проекта на Медном заводе гипса стало бы в два раза больше.

Как всегда бывает в таких случаях, только нестандартный ход поможет решить проблему. Способствовал этому решению негатив в виде санкций против российской цветной металлургии. Сейчас эти санкции формализованы, но и до этого мы, как и другие производители российских сырьевых и прочих товаров, столкнулись с отказами клиентов, необходимостью предоставлять скидки. Это давление заставило задуматься над тем, как правильнее доставлять наш товар до рынков сбыта. И одним из таких нестандартных решений является перенесение части производства на рынки непосредственного потребления.

Так родилась идея создания плавильных мощностей по медному концентрату в Китае, — рассказывает Владимир Потанин.

Но если где-то прибыло, значит где-то убыло. И в убывание поставлен как раз Медный завод. Не то чтобы его решено взять и перевезти, просто Медный завод образцовым точно не назовёшь, построенный после войны, он на современное предприятие особо не тянул. А вот модернизировать его в сложившихся условиях очень непросто — западное оборудование то под санкциями.



Нет, потихоньку, конечно и тут наводили порядок — в 2013г. новую машину по очистке горловин конвертеров от застывшего расплава запустили, в 2014г. столовую отремонтировали. Но о полноценной модернизации речь не шла, даже несмотря на то, что здесь выплавлялось 80% добытой Норникелем меди. Параллельный импорт или какие-то серые схемы в важный момент принятия решения по дальнейшей судьбе площадки были забыты. И главной причиной здесь выглядит мощнейший санкционный барьер на российский цветмет. Продажи меди в Европу упали вдвое, а дальше будет хуже — в апреле управление по контролю над иностранными активами Минфина США ввело запрет на импорт алюминия, меди и никеля российского производств. Также американским компаниям теперь запрещено оказывать услуги по приобретению этих металлов, осуществлять их экспорт, реэкспорт, продажу или поставки. Кроме этого, Вашингтон запретил оказывать гарантийные услуги по приобретению российских металлов на мировой бирже металлов.






Увеличились зато поставки в Азию. Но с ними дела обстоят непросто. Азиаты по доброте душевной, конечно, готовы покупать санкционку, но со скидкой. Потанин обо всём этом сообщает, конечно витиевато: «Даже в дружественных юрисдикциях сейчас расчеты являются одним из наиболее узких мест, не позволяя экспортерам и импортерам нормальным образом осуществлять свою деятельность. Финансовые рестрикции сейчас приводят к удорожанию доступа к кредитным ресурсам и обслуживанию долга: „Норильский никель“ на обслуживание будет в ближайшее время тратить в 3-4 раза больше, чем это было 3-4 года назад. Стоимость транзакций, различные комиссионные вознаграждения, стоимость услуг посредников достигают уже единиц процентов, бывает до 5-7%. Несколько лет назад трудно было представить, что такое вообще возможно. Но в области расчетов риски особенно острые, потому что отсутствие расчетов может заблокировать работу предприятий. Конечно, мы от этих рисков должны максимально уходить».



Конечно надо, учитывая что добычу никто никак не притормаживал — 110 тыс. т в первом квартале, как и в прошлом году. 








Вот уходом и был выбран изящный вариант — вместо того, чтобы модернизировать морально устаревший Медный завод и вбухивать огромные суммы в приведение его к требующимся экологическим стандартам, «Норникелю» проще построить в Китае совместное предприятие, возить туда сырьё из Норильска, плавить там медь, и продавать её как китайский продукт. Под санкции он по идее не попадает, да и конечному потребителю доставлять ближе. 



- Переехать поближе к потребителю выгодно компании, — согласен с такой тактикой ведущий аналитик по металлургии Mozgovik reseearch Роман Ранний. - Решающим тут выглядит санкционный аргумент: медь, выплавленная в Китае, по факту будет китайской, что увеличит возможности сбыта (оплаты и т.д.). С логистической точки зрения опять-таки выгода — продажи меди в Азию растут, не придётся её транспортировать с Крайнего Севера. Перенос завода однозначно выгоден бизнесу. С точки зрения государства всё сложнее — он означает отказ от реализации масштабного экологического проекта, которым всех — и чиновников, и норильчан — «кормили» долгие годы. Я не знаю какие сейчас проблем с поставкой оборудования, особенно современного. Возможно действительно проще построить новый чем переоборудовать старый (особенно с учётом санкций). Для РФ это потеря рабочих мест и налогов. Хотя сейчас работников не хватает, но в долгосрочной перспективе это обязательно скажется как отрицательный фактор.



И в качестве довеска



При этом господин Потанин акцентирует внимание на том, что плавка меди самый низкомаржинальный процесс во всей цепочки получения конечного продукта. И создавая в Китае совместное предприятие, Медный завод 2.0, «Норникель» сможет освоить технологии по производству батарейных материалов. Платить за модернизацию устаревшего предприятия не надо, вкладывать миллиарды в экологическую программу тоже, плюс полученная медь не будет подпадать под санкции — made in China нынче бренд, который пользуется спросом во всём мире. Плюс возможность нарастить добычу концентрата, который будет поставляться на современный завод, у которого не должно возникнуть каких-то проблем с закупкой оборудования.



Рынок к программному интервью Потанина отнёсся благосклонно — 22 апреля акции «Норникеля» даже прибавил пару процентов. Правда, к середине недели энтузиазм поиссяк, видимо, рассказы про вывоз заводов за границу не способствуют к долгоиграющему оптимизму. Это при том, что цены на медь на Лондонской бирже металлов 26 апреля подскочили до двухлетнего максимума, в том числе из-за введенных против российских металлов санкций и повышения спроса.








Но вернёмся к нашему товарообмену. Батареи при замене устаревшего завода у себя дома на современную площадку за рубежом выглядят просто довеском, но очень аппетитным. По прогнозам Fortune Business Insights объём мирового рынка аккумуляторов для электромобилей вырастет с $49млрд в 2022г. до $98 млрд в 2029г. И если какой-то кусок этого пирога удастся отрезать благодаря вывозу «чёрной дыры» — это уже отличный повод открыть бутылку шампанского, и не одну. В общем плюсов в избытке. Про минусы в такой ситуации, правда, забыть не получится.  



Выносить производство за пределы РФ металлургическому гиганту не впервой. В октябре 2018 года «Норникель» сообщал о стратегическом партнерстве с BASF на поставку никелевого и кобальтового сырья, которое производится на рафинировочном заводе «Норникеля» в Финляндии. Уточнялось, что немецкий холдинг выбрал город Харьявалта в качестве первой европейской площадки для производства аккумуляторных материалов для европейского автомобильного рынка. Мэр города, где заработало предприятие на каждом углу рассказывал, как российское производство важно для местных жителей, однако местный железнодорожный оператор отказался возить российские грузы. В итоге договориться о поставке сырья удалось, а вот из батарейного бартера с BASF ничего не выросло.






У нас с коммунистами, конечно, куда более дружественные связи, чем с капиталистами. Сейчас. А как оно там развернётся к 2027г. — ориентир для совместного российско-китайского проекта, Ванга сообщать отказывается.   



Поставлять медный концентрат (около 2млн т в год) компания будет через Северный морской порт — мчаться в Норильск РЖД отказывается (да, железной дороги в этот город по-прежнему не проложили), а подключи в перевозки самолёты и медь резко станет золотом. Во всяком случае по цене. Собираясь возить сырьё в Китай, «Норникель» готовит соглашение по ледокольной проводке с «Росатомом» и собирается расширять собственный флот.



Напоследок, конечно, возникает вопрос, кто ещё из санкционных компаний решит выскользнуть за пределы РФ, чтобы не терять свои прибыли — список отечественных товаров в пакетах с санкциями постоянно ширится. Аналитик Мозговика Роман Ранний в этом плане оптимистичен: «Думаю переездов больше не будет, во всяком случае из публичных компаний. Сталь и титан это стратегические производства, их никто не отпустит.  Алюминий наверное мог бы, но там нужно много чистой энергии, которую у нас обеспечивают ГРЭС и которую в Китае никто не даст». 






Интересно, с такими раскладами мы скоро придём к тому, что предприятия станут мобильными? Так любые санкции можно будет безболезненно пережить. Владелец завода в зависимости от содержимого очередного пакета будет просто перетаскивать приносящие деньги конструкции с одной точки глобуса в другую. Подобная изворотливость сделает санкционный стоп-лист бессмысленным. 





 



Подробнее https://smart-lab....