Законопроект Павла Крашенинникова и Андрея Клишаса предлагает установить, что вопрос изъятия ребенка из семьи находится в компетенции суда. Заявление об изъятии будет рассматриваться в закрытом режиме. На всю процедуру отводится 24 часа. Внесудебный порядок предлагается сохранить для случаев, когда есть риск смерти ребенка в течение нескольких часов.

Сенатор Елена Мизулина предлагает ввести в законодательство положение, что принудительное разлучение ребенка с родителями возможно только при их установленной вине и после вердикта суда о лишении родительских прав. Кроме того, документ запрещает усыновлять детей лицам одного пола и тем, кто сменил пол.

Сейчас процедура изъятия детей в опасных ситуациях неэффективна и вызывает большой общественный резонанс, отметил юрист Центра лечебной педагогики Павел Кантор. По его словам, иногда органы опеки действуют преждевременно и в нарушение интересов детей.

"Депутаты предложили метод, который состоит в быстрой судебной проверке и изъятии в случае опасности. С этой точки зрения законопроект проблему решает: он вводит такой порядок и закрепляет его в соответствующих нормативных актах. Получается, документ правильный, в нем есть цель и эта цель достигается", – прокомментировал эксперт инициативу Крашенинникова и Клишаса.

На его взгляд, законопроект хорошо подготовлен с юридической точки зрения, имеет внутреннюю логику и поможет покончить с откровенным произволом. "Нередко бывает, что к родителю приходят органы опеки и заставляют написать заявление о помещении детей в интернат. Проект Крашенинникова дает родителю возможность защититься в суде. Если со стороны органов опеки есть явные проявления произвола, то на суде они сразу станут ясны. Но в большинстве случаев ситуация имеет две правды и за 24 часа разобраться в ней не получится. В таком случае у суда велик соблазн встать на сторону органов опеки" – рассуждает Кантор.

В то же время юрист считает, что во главу угла необходимо ставить повышение эффективности органов опеки. По его словам, сейчас, когда нет судебной проверки изъятия детей, в большинстве случаев органы опеки не оформляют свои действия как изъятие: они оказывают давление на родителей и заставляют их согласиться на временное помещение ребенка в спецучреждение.

"В этом смысле законопроект Крашенинникова и Клишаса принципиально ничего не изменит: органы опеки будут давить на родителей и угрожать судом. И маловероятно, что суд будет углубляться в проверку вопроса и возьмет на себя ответственность отказывать опеке", – считает Кантор.

Однозначного мнения у эксперта нет и по поводу инициативы Елены Мизулиной.

"В нем есть достаточно разумные вещи: например, относительно регулирования временного пребывания детей у родственников. Но что касается процедуры изъятий, юридически это сырой законопроект, его необходимо доработать", – уверен юрист.

Он напомнил, что есть случаи, когда решение об изъятии детей нужно принимать незамедлительно. "Инициатива Мизулиной эту возможность отбирает, но взамен ничего не дает. Получается, что если мы говорим о необходимости немедленного изъятия, законопроект Крашенинникова более предпочтителен", – отметил Кантор.

Возможность быстрого изъятия создает проблемы прежде всего для самого ребенка, убеждена эксперт общественной организации "Национальная родительская ассоциация поддержки семьи и семейных ценностей" Екатерина Аверкиева. Государство должно делать все возможное, чтобы защитить детей, но при этом сохранить семью – в данном случае законопроект Елены Мизулиной общественник считает более предпочтительным.

"Вмешательство государства в семью должно быть ровно настолько, чтобы пресечь действительно жестокое обращение с детьми, когда есть вопиющее нарушение прав, нельзя перегибать палку, – убеждена Аверкиева. – Иначе родитель шлепнул ребенка, наказал, заставил мыть полы, а ребенок расстроился, пожаловался – через 24 часа его забрали. Это неправильно".

Если ребенок в опасности, прежде всего необходимо задействовать резервы семьи, считает эксперт. "Пока ситуация в семье не разрешится, ребенка могут забрать к себе родственники – бабушки, тети и другие близкие люди", – отметила Аверкиева.

В законопроекте Павла Крашенинникова и Андрея Клишаса порядок изъятия детей из семьи прописан более широко и лучше отвечает интересам ребенка, попавшего в трудную ситуацию, считает адвокат Анна Каракозова. "Подчеркну, что изъятие детей, должно иметь место исключительно в экстраординарных случаях, и законопроект Клишаса и Крашенинникова придерживается этой точки зрения", – отметила эксперт.

В то же время юрист указала на ряд пробелов, которые, по ее мнению, могут повлечь за собой коррупционные проявления и ущемление интересов одного из родителей и ребенка.

"В проекте не дается четкого понятия "непосредственная угроза жизни ребенка или его здоровью". Судебная практика говорит, что это понятие должно определяться в каждом случае по-своему – это открывает, вероятно, слишком широкую свободу для действий государственных органов. Порядок определения экстренных случаев, при которых может наступить смерть ребенка, также не определен. Не даны разъяснения по порядку временного устройства ребенка на случай изъятия – не установлен приоритет устройства у родственников и других значимых близких, а не в организации для детей-сирот", – пояснила Каракозова.

В свою очередь специалист по семейному праву Виктор Горкун опасается, что норма об изъятии детей из семьи в течение 24 часов создаст большое поле для злоупотреблений. Несмотря на то, что в России не существует прецедентного права, не исключено, что суды будут применять формальный подход и выносить решения на основе имеющейся практики, предупредил эксперт.

По его словам, если речь идет о насилии в семье, то для принятия экстренных мер есть органы полиции. Но вопрос изъятия ребенка требует гораздо больший срок для решения, убежден специалист.

"К этому вопросу нельзя подходить формально и гнаться за быстротой. Если государство хочет регулировать эти вопросы, оно обязано вникать в содержание каждого конфликта отдельно", – считает Горкун.

Ранее спикер Госдумы Вячеслав Володин призывал соблюсти баланс между защитой ребенка и сохранением семьи и всесторонне обсудить все нормы законопроектов. "Сделать все для того, чтобы ребенок был защищен. Был защищен, с одной стороны, от угроз, возникающих в жизни, когда такое возникает. Но, с другой стороны, чтобы не получилось так, что органы опеки его забрали из семьи, а потом семья должна доказывать, что это неправильно сделано было", – подчеркнул председатель нижней палаты.